«Пока есть хоть один человек, способный говорить, слово будет живо»

2 декабря

Небольшая камерная сцена серого цвета. В одном углу режиссёр обсуждает с актёрами изменения, внесенные в постановку после последней репетиции, а после идет за стол звукорежиссёра. Двое актёров, перешучиваясь, надевают перчатки и переносят на сцену белые двери. В другом углу актриса раскладывает коробки со спичками.

Это основной реквизит спектакля Söz: три двери и три коробки со спичками.

«Я забыл пригласить звукорежиссёра на репетицию, поэтому музыку ставлю сам. Настроение хорошее, репетицией доволен. Мы всегда работаем на позитиве», – рассказывает режиссёр Саламат Утешев.

Актёры тоже в хорошем настроении: они отрабатывают движения и хореографию перед премьерой, до которой осталось всего шесть дней.

Но как только начинается репетиция, весёлая атмосфера сменяется на рабочую.

«Когда выходишь на сцену, всё бытовое уходит на второй план. Ты должен полностью погрузиться в роль, идти по сценарию. Иногда случаются неожиданные моменты, конечно. Но как только спускаешься со сцены, возвращаешься к обычной жизни», – объясняет актёр Адилет Турарбеков.

В спектакле основное внимание уделяется тому, что в современном мире слово потеряло свою ценность, и персонажи сетуют на отсутствие как слушателей, так и тех, кто говорит. На сцене трое персонажей пытаются вести диалог, но в итоге их слова остаются на уровне монологов.

«Слов стало меньше. Техники стало больше. Хорошая техника. Хорошая реакция. Плачущих людей мало. Счастливых людей тоже мало. Стандартный человек. Стандартная жизнь. Стандартное общество», — говорит персонаж по имени Хәл (“Состояние”).

Однако ее мысли постоянно прерывает персонаж Нөл (“Ноль”), который утверждает, что «возможно, слово вовсе и не нужно».

«Слово никогда и не имело ценности. Оно было в древние времена, в сказках и мифах. Значит, всё это ложь. Человеку не слова нужны, а тишина», — утверждает он.

Между этими двумя взглядами находится наполненный эмпатией персонаж Жан (“Душа”), который постоянно ищет ответы на свои вопросы и оказывается между двух образов. Хәл не теряет надежды: «Пока есть хоть один человек, способный говорить, слово будет живо. Мы можем вернуть его».

Однако Нөл гасит эту надежду, внушая мысль о том, что, возможно, лучше заставить умолкнуть человечество, которое не смогло противостоять разрушительной силе слова.

«Слово — это инструмент пропаганды, оскорблений и унижений. Оно становится причиной войн и конфликтов. Слово пронзает сердце и режет до костей», - говорит он.

Периодически они погружаются в философские размышления о природе государства, общественном договоре и других идеях. Хотя конкретные имена не упоминаются, в их рассуждениях можно разглядеть идеи Томаса Гоббса о том, что «человек по природе жесток», и Джона Локка, утверждающего, что «государство создаётся для служения людям».

Постоянно звучащий «сигнал» становится инструментом, управляющим персонажами. Постановка включает флешбэки на события, произошедшие в стране: пожар с пятью погибшими детьми, страхи перед революцией, мечты, утонувшие под водой, публичные извинения за допущенные ошибки. Каждый раз, когда персонажи пытаются начать диалог, сигнал прерывает их, заставляя снова и снова собирать спички.

«Спички символизируют повседневную борьбу людей за выживание, их погружение в труд ради заработка, который лишает их способности к критическому мышлению. Это как наша повседневная работа за зарплату. Такой сценический ход предложил режиссёр», – рассказывает актриса Нуржан Бексултанова, раскладывая спички перед репетицией.

Саламат Утешев работал с пьесой, написанной Беллой Касымкызы.

«Спектакль – это живой организм. Иногда в процессе репетиций мы вносим изменения. Постановка для режиссёра как ребёнок, которому хочется дать всё самое лучшее. Если замечаешь недостатки, стремишься их исправить. Моя задача – создать основу, а остальное зависит от актёров. Сегодня мы работаем над устранением излишне эмоциональных моментов», – делится режиссёр.

Он также работает режиссёром в театре «Жаңа ғасыр» при акимате города Алматы.

«Здесь ощущается свобода мысли и творчества. Это помогает развиваться. Раньше у меня были размышления о ценностях, но не было среды, где можно было бы их обсудить. Благодаря тренингам я понял, что некоторые из моих идей верны, это стало важным выводом для меня», – делится Саламат Утешев.

Актёры в течение часа буквально изнемогали от усилий, репетируя спектакль. После этого режиссёр с улыбкой сказал: «Давайте немного отдохнём, а потом обсудим, как всё прошло», – и вышел на улицу.

Через несколько минут все вернулись на сцену.

«Адилет, сегодня твой голос звучал слишком тихо. Я почти ничего не слышала. Надо громче, потому что то, как ты будешь играть сегодня, так оно и закрепится на завтра», – обратилась Нуржан Бексултанова к Адилету Турарбекову.

«У меня болит горло, говорить тяжело», – ответил Турарбеков, показывая на шею. Он надеется выздороветь к премьере.

По его словам, особенность камерного театра, рассчитанного на небольшую аудиторию, в том, что голос не нужно повышать, чтобы тебя услышали.

«Это не зрительный зал на 100–300 человек, как в национальном театре. На большой сцене нужны более яркие движения и громкая речь, а здесь можно говорить спокойно. Мне нравятся камерные сцены. Когда театр Artköshe только открылся, я посмотрел одну из их постановок. Впечатлила свобода мысли и актёрской игры», – делится он.

Для третьего актёра, Кеменгера Орала, более известного по ролям в кино, эта постановка стала возвращением в театр спустя два с половиной года. До этого он работал в кукольном театре.

«Репетиции начались за месяц до премьеры. Разница с кино в том, что здесь нужно всё сделать сразу, без дублей. В театре больше ответственности», – отмечает он.

После небольшого перерыва актеры снова начали репетицию.

3 декабря

На следующий день все собрались для финальной репетиции перед премьерой. На этот раз костюмы для постановки были готовы. Для спектакля специально сшили одинаковые комбинезоны цвета хаки.

«Костюм – это инструмент передачи идеи. Он должен говорить сам за себя. Когда зритель видит костюм, он сразу должен погружаться в атмосферу постановки. Поэтому костюмы и реквизиты играют большую роль. В этой пьесе слова – это путаные мысли людей, и я хотел передать это через костюмы. Они как дневник, испещренный хаотичными записями», – объясняет художник-дизайнер Алмас Керимбек.

Когда мы пришли, актёры как раз закончили прогон спектакля и начали разбирать ошибки в отдельных сценах.

«Нужно сильнее напугать его. А ты не отдавайся, не сдавайся сразу», – объяснял режиссёр Саламат Утешев особенности характера персонажа, которого играет Кемеңгер Орал.

«Гармония потерялась. Он сбит с толку, это нужно показать», – советует актриса Нуржан Бексултанова.

В этом спектакле у Бексултановой много монологов. Она отмечает, что в такие моменты старается направлять свои слова не в пространство, а каждому зрителю в глаза, чтобы создать тесный контакт.

«Если не чувствуешь дыхание зрителя, спектакль не состоится. Мы здесь трое актёров, но четвертый партнер – это зритель. Бывает, что на некоторых спектаклях зрители уходят из зала. Когда вышел со второго акта и увидел, как они ушли - это сильно влияет. Актёр ведь работает не за зарплату - она небольшая. Актер работает ради оваций и энергии зрителей. Это обмен энергией. Ради этого стараешься донести каждую деталь», – делится она.

Премьера

8 декабря. К 16:30 в небольшом фойе театра Artköshe начали собираться зрители. На стене рядом с анонсом Söz висели постеры ещё четырёх спектаклей, поставленных в рамках проекта Alqa. Söz - последняя из пяти постановок.

В отличие от национальных театров, перед началом спектакля не звучат три традиционных звонка. Однако в качестве шутливого жеста режиссер и ментор проекта Куба Адылов вышел в зал к зрителям и объявил: «Первый звонок прозвенел», — чем вызвал улыбки гостей.

Тем временем в гримерной актеров царила совсем иная атмосфера. Если на репетициях они были веселыми и беззаботно шутили, то сейчас стало заметно их волнение.

«Последний путь всегда самый тяжёлый», — говорит Нуржан Бексултанова, нанося грим на лицо.

Кеменгер Орал, завязывая шнурки на обуви, тихо проговаривает свои реплики.

«Пистолет. Хлеб. Вода. Всё есть», — перечисляет Адилет Турарбеков, раскладывая по местам предметы, которые должны быть в его сумке по сценарию.

«Проверь пистолет ещё раз, сколько там осталось пуль?» — с беспокойством спросил Кеменгер.

«Кеменгер, если пистолет внезапно откажет, просто сделай вид, что душишь. Это же техника, всё может случиться», — ответила Бексултанова.

После того как вещи были приведены в порядок, артисты начали артикуляционные упражнения. Адилет и Кеменгер ушли в соседнюю комнату, где громко разогревали голос.

«Не сломайте себе челюсти, а то ещё придётся переносить постановку», — пошутил режиссёр Саламат, чтобы немного разрядить напряженную атмосферу.

«Главное — не переживать. Здесь каждый профессионал и знает, что делать. Позитивный настрой — это важно», — говорит Саламат Утешев.

Тем не менее, спустя минуту он признался, что «немного волнения всё-таки есть».

Через несколько минут спектакль, над которым творческая команда работала больше месяца, впервые представили зрителям. А спустя несколько часов жюри, состоящее из пяти экспертов разных сфер, признало постановку Soz лучшей из пяти спектаклей, созданных в рамках проекта Alqa. Автор пьесы и режиссер получили возможность поехать на фестиваль Theatertreffen, который пройдет в Берлине в 2025 году.

В Алматы Söz можно будет увидеть на сцене 22 декабря.